Палеопопуляция. Эволюция человека
В энеолитический период существования функциональная роль могильника оставалась прежней. Возможно наметить контуры обрядовых особенностей заполнения могильника в этот период. На самых ранних стадиях акцент приходился на мужские погребения (среди захороненных один ребенок, две женщины, одиннадцать мужчин). Женщины, похороненные в этот период, намного моложе мужчин. Расположение мужских погребений - центральное, женских - краевое. Присутствует определенная тенденция к подчеркиванию статуса самых богатых погребений за счет их центральной позиции в ряду. Возможно, это отражает значимость роли мужчин на данном этапе существования волосовцев. Может быть, это было отражением какойто общей традиции. Ряд примеров других могильников ранневолосовского времени, географически близких Сахтышу IIа, подтверждает это. Так, акцент на роли мужских погребений (позиция в погребальном ряду, наличие украшений) присутствует в могильнике Сахтыш VIII. Это могильник, сходный с Сахтышем IIа структурно, морфологически и типологически. Та же особенность присутствует и в хронологически близком Сахтышу IIа Вашутинском могильнике.
Взаимное расположение мужских и женских погребений в ряду меняется в поздневолосовское время. Женские погребения расположены в центре, мужские - на окраинах ряда. Однако сохраняется тенденция к центральному положению богатых погребений. Появляются погребения подростков, предположительно имеющих социальный статус взрослых членов общества. Возможно, наблюдаемые изменения в погребальном обряде отражали какие-то перемены в социальной жизни волосовцев.
Отсутствие детских погребений в волосовских могильниках лесной полосы Восточной Европы - достаточно обычное явление. Так, среди погребений могильника Сахтыш VIII имеется только одно детское захоронение. Оно удивительно близко по многим деталям детскому погребению 53 из Сахтыша IIа. Оно также - ранневолосовское, сопровождается обилием янтарных украшений. Другим примером воло-совского детского погребения с янтарем является одно из трех погребений на Вашутинской стоянке (А.В.Уткин, личные наблюдения). На стоянке Тамула (Эстония) (рубеж III-II тысячелетия до н.э.), раскопанной Л.Янитсом, одно из погребений, предположительно детское, не имело украшений. Однако другое погребение ребенка (определения проведены К.Марк) содержало огромное количество янтарных украшений. По предположениям Л.Янитса, это могло быть ритуальное погребение. Обычной практикой у волосовцев могло быть совместное захоронение взрослого (обычно матери) и ребенка. В наших материалах примером может быть погребение 50. Тот же обряд наблюдается в географически близких могильниках Сахтыш I и Володары (II тысячелетие до н.э.) (А.В.Уткин, личное наблюдение). В могильниках лесной полосы Восточной Европы (II тысячелетие до н.э.) дети присутствуют и в коллективных погребениях, например, Сахтыш II, Володары, Черная Гора, Шагара.
Таким образом, нарушения поло-возрастной структуры населения, погребенного в могильнике Сахтыш IIа, отражали обычные традиции волосовского общества и не имели ритуального значения. Предположения о ритуальном характере захоронения возможны только в отношении детского погребения 53, однако доказать это возможно только при наличии детального анализа традиций восточно-европейских неолитических племен.
В то же время, в поздний период своего существования могильник Сахтыш IIа служил и ритуальным целям. Это доказано археологически, в результате анализа ритуальных комплексов № 1 и № 2. Специфической демографической особенностью, которую можно связывать с ритуальными комплексами, является распределение мужчин и женщин, погребенных вокруг комплекса № 1.